святая елена - маленький остров
Предлагаю немного поразвлечься.
Суть развлечения проста и банальна.
Вы отмечаетесь тут, если желаете участвовать, и получаете от меня либо от кого-то еще какую-либо пару.
Задача эту пару обсмеять, обстебать и так далее, и тому подобное.
Причем стеб может быть в любой форме - арт, минифик, стих - как хотите, на ваше усмотрение.
Сроки не оговариваются, но не более недели на выполнение заявки.
АПД от 19.03
И где, собственно?
Как-то туговато у вас, товарищи, с выполнением заявок=)
Суть развлечения проста и банальна.
Вы отмечаетесь тут, если желаете участвовать, и получаете от меня либо от кого-то еще какую-либо пару.
Задача эту пару обсмеять, обстебать и так далее, и тому подобное.
Причем стеб может быть в любой форме - арт, минифик, стих - как хотите, на ваше усмотрение.
Сроки не оговариваются, но не более недели на выполнение заявки.
АПД от 19.03
И где, собственно?
Как-то туговато у вас, товарищи, с выполнением заявок=)
-
-
09.03.2008 в 18:41-
-
09.03.2008 в 18:45Хайнкель/Майор
^^
-
-
09.03.2008 в 18:55-
-
09.03.2008 в 18:58Бугога=)
Пип/Юмико
^^
-
-
09.03.2008 в 19:40-
-
09.03.2008 в 19:43Майор/Док
именно пэйринг, да=)
-
-
10.03.2008 в 00:57-
-
10.03.2008 в 09:07Шредингер/Маузер
-
-
10.03.2008 в 12:32-
-
10.03.2008 в 12:41Без яоя так без яоя...)
Рип/Кэп - интересно, что с этим можно сделать=)
-
-
11.03.2008 в 00:26МАУЗЕР?! Что за изврат?!
-
-
11.03.2008 в 14:51Изврат, да...
Я ж не прошу НЦ-17=)))
-
-
11.03.2008 в 20:32читать дальше
АВТОР: Шинигами
ЗАКАЗЧИК: Millen
ЖАНРЫ: humour (точнее, потуги на него, бо стеб не писал никогда)
РЕЙТИНГ: G.
ПЕРСОНАЖИ: Альхамбра, Зорин, Гюнше, Рип
СТАТУС: end, безоговорочный.
МУЗЫКА: заставка из шоу Бенни Хилла
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Че, я старался, я очень старался, но получилась не совсем пара.
ОТ АВТОРА: старые русские традиции – зло для немецкого солдата.
Язык мой – враг мой
Прикуси язык, а еще лучше – вообще откуси.
Хисото
- Рииииип… - голос Зорин был непривычно ласковым и заботливым: Блиц давным-давно взяла себе за правило не спорить с психами. – Скажи мне, пожалуйста, - а лучшее оружие против психов – вежливость, - какого черта мы сейчас делаем?
- Как что?! – Ван Винкль маниакально щелкала зажигалкой, утащенной у той же Блиц. – Мы следуем старой и доброй традиции многих поколений славных русичей!
- Вот ты русичей видела, а я – нет! – отрезала блондинка, нервно косясь на косу, оставленную у входа. – И почему мне нужно было надевать вот это? – Зорин за воротник оттянула кокетливую кружевную сорочку белого цвета.
- Так положено. И вообще, ты задаешь слишком много вопросов! – Рип развернулась и набычилась, уперев руки в боки. – Сказано же тебе! Каждый год в январе, когда приходят самые страшные, крещенские, морозы, самые кра… - взглянув на татуированное лицо ехидно усмехающейся товарки, брюнетка проглотила остаток фразы, - молодые девушки собираются, надевают ночные рубашки и гадают!
- О да… если, конечно, не принимать в расчет, что в январе в южном полушарии лето, - язвительно проговорила Блиц, - и что нам уже за семьдесят, но хотя да, ты права, сегодня на три градуса холоднее, чем вчера. Целых двадцать пять в тени.
Впрочем, Рип, уже загоревшаяся идеей гадания, не обратила внимания на подкол Зорин и с воодушевлением подожгла свечку над маленьким серебрёным блюдцем для шприцов, которое Ван Винкль выпросила у Дока.
- Значит так… - Блиц вдохнула поглубже. – Объясни мне, через что еще мы пройдем сегодня? Я долго думала, зачем мы кидались кирзачами с крыши бункера. Нет, мне конечно, было весело, когда он угодил по голове Альхамбре, а тот еще долго ругался на итальянском, но…
- Да-да… - рассеянно пробормотала Рип. – Сперва валенок за околицу, потом гадание на свечке… ну а потом еще по мелочи… на кофейной гуще… - после этой фразы иллюзионистка невольно вздрогнула и покосилась в угол, где стояли три мешка первосортной арабики с выжженным на мешке клеймом «Chibo».
Тем временем Ван Винкль времени даром не теряла и впихнула в руки недоуменно заморгавшей Блиц горевшую свечку.
- Больно же! – взвизгнула Блиц, когда капля воска упала ей на руку.
- Нет, неправильно! – Рип разгневанно взмахнула своей свечой. – Ты должна нажечь воска и накапать его в блюдечко! Давай! – Блиц опасливо покосилась на растрепанного Волшебного стрелка с фанатично горевшими глазами, больше всего похожую на ведьму, и бочком, бочком протиснулась к столу, подождав, когда нагорело достаточное количество, осторожно вылила в блюдце воск.
В следующую же секунду Рип оттолкнула Зорин от стола, которая, запутавшись в ночнушке и открыв рот от подобного обращения к себе, повалилась на мешки с арабикой.
- Ничего не понимаю… - бормотала Ван Винкль, не замечая, как за ее спиной грозно вырастает тень, судорожно шарящая рукой в поисках косы. – Какой-то прямоугольник… прямоугольник… валенок за околицу… я поняла! – радостно подпрыгнула на месте Рип и, стремительно крутанувшись на месте, вцепилась в плечи Зорин. – Я знаю, кто твой суженый! – Зорин, уже открывшая рот, собравшись выплеснуть на Ван Винкль поток отборного мата, испуганно притихла и вжала голову в плечи.
- Чего? – недоверчиво переспросила она.
- Это гадание! – восторженно затрясла иллюзионистку за плечи Волшебный стрелок так, что у той голова заболталась как на ниточке. – В воске надо увидеть символы! А тут все один к одному. А ну-ка, вспоминай, кому на голову упал твой кирзач?
- Альхамбре, - пискнула Блиц, перепугавшись окончательно: она прекрасно помнила последнюю попытку Рип свести ее с новичком – Яном Валентайном.
- А теперь тут видишь что?! – брюнетка резко схватила блюдце и поднесла его к глазам подруги, плеснув той водой на лицо. – Ой, прости!
- Да ничего, - с лицом жертвы ответила Зорин, снимая со лба ошметок воска. – И что тут указывает на Денди?
- Как что?! – Рип аж подпрыгнула от нетерпения и несообразительности собеседницы. – Это прямоугольник! Карта! Пиковый туз, я бы сказала! Джокер! Я с самого начала знала, что вы подходите друг другу! С того самого дня, как он опрокинул на тебя чай в столовой, а ты ударила его локтем в нос! В этом был высокий, сакральный смысл!
Зорин нашла в себе силы тупо покивать в такт словам Ван Винкль и опереться о край стола. «Ее выдумки когда-нибудь доведут меня до истерики», - обреченно подумала она.
- Ну а теперь я, - с лицом более сосредоточенным, чем у Дока на операции, Рип вылила порядочное количество воска в блюдце и хищно вцепилась взглядом в получившуюся фигуру.
- Ничего не понимаю… - второй раз пробормотала Рип, нервно закусив кончик прядки. – Это что такое?..
- Что? – Зорин стало любопытно. Она наклонилась над веснушчатым плечом подруги и вгляделась в фигурку. – Да что же тут непонятного? - рассмеялась она. – Это орел.
- Орел? – с нахмуренным лбом переспросила Рип, еще более остервенело покусывая кончик прядки.
- Ну да, смотри, - Зорин потыкала фигурку кончиком пальца. – Вот крылья, вот голова, вот клюв, большой такой.
- Орел… орел… - внезапно морщинки на лбу Ван Винкль разгладились, и она расплылась в широченной улыбке. – Орел! Это же… Гюнше!
- Эээ… - Блиц натянуто улыбнулась. – С чего ты взяла?
- Орел! У него на фуражке!
- Рип, - осторожно проговорила Зорин, - у доброй половины базы на уборах…
- Это неважно! Я сказала – это Гюнше! Разве ты не видишь, какой он большой, какая стать, какие крылья! Это только Гюнше может быть! – почти выкрикнула Рип и, взвизгнув от перевозбуждения, выбежала из комнаты, едва не сбив караульного, подобрав длинные полы рубашки.
- Ой-ей, кажется, кому-то будет весело, - потерла затылок Блиц, уже начиная проклинать свой длинный язык. – Ну, чего уставились?! – рявкнула она на замерших перед дверью в комнату Рип караульных, постукивая пальцами по древку косы. – Офицера в пижаме никогда не видели? Марш на посты! – патруль как ветром сдуло.
-
-
11.03.2008 в 20:33- Значит так, - Зорин мерно прошагивалась перед строем, попыхивая сигаретой. – Всякий идиот, который посмеет… - вдохновленную речь Блиц прервал звериный отчаянный стон и почти истеричный взвизг, раздавшиеся… где-то очень далеко:
- Милый, стой!! Подожди!!!
- Вольно! – рявкнула Блиц, поднимая косу и отдавая приказ уже на бегу. – Разбиться на группы по два, отрабатывайте элементы самообороны!
Выскочив в коридор, едва не врезавшись в угол и матюгнув стены, Зорин помчалась к комнатам офицеров: как она успела понять, крики донеслись именно оттуда.
Потеряв на лестнице сапог и лихорадочно перебирая в голове, кем мог быть этот самый «милый», Блиц, уже у самой комнаты Гюнше, откуда доносился затравленный скулеж, врезалась в кого-то. В кого-то в белом пиджаке, от кого удушливо пахло отвратительной гвоздикой и терпким одеколоном.
- О, кара миа! – не то зубы болят, не то ногу отпиливают: иначе зачем же так стонать. – Я знал, я всегда знал, - и ребра Блиц с силой сдавили чьи-то руки. Хотя, почему это чьи-то?
- Какая к черту «кара»?! – Блиц с усилием наступила на ногу тому, кто посмел осквернить лейтенантское тело. – Ты же из Бразилии!
Альхамбра, выплюнув розу, которую до этого томно сдавливал зубами, обиженно попрыгал на одной ноге и глазами обиженного латинского щенка покосился на старлея:
- Милая, я все знаю! Я знаю о твоих чувствах!
«Либо он спятил… либо на базе завелся второй гипнотизер», - лихорадочно перебрала в голове варианты Зорин. Вспоминая те шуточки, которые ходили о ней на базе: поговаривали, что лучше залезть в постель к крокодилу, чем к старлею Блиц.
- Не смотри на меня так, милая! Твоя подруга мне все рассказала, - фиолетовые глаза мачо бразильского разлива светились такими приторными обожанием и страстью, что Зорин моментально захотелось пить.
«Все предусмотрела», - затравленно заозиралась по сторонам Блиц в поисках чего-нибудь тяжелого: косу она уронила, когда налетела на Денди, а теперь тот упоенно топтал ее любимый инструмент ногами:
- Я все знаю, я знаю, что ты специально ударила меня после того чая… Рип сказала, что ты так выражаешь привязанность и любовь, - бормотала Табулкаин, не замечая стремительно багровеющего лица своей «любимой», - ты так похожа на мою маму в молодости, - Зорин поперхнулась, - она была японкой, а папа был бразилец, они оба торговали наркотиками, а до свадьбы она была якудза… оооо!!! – Денди рухнул ниц перед Иллюзионисткой, попутно схватив за руку и покрывая ладонь ошалевшей Блиц поцелуями. – Эти татуировки! Они так напоминают мне любимую маму! – за дверью раздался еще один визг.
Зорин нервно обернулась и подошла к двери, как школьница приложив ухо к дереву. По ту сторону слышались копошение и такие звуки, точно кто-то отчаянно лягался.
- Что там происходит? – в ответ на вопрос Альхамбра хитро усмехнулся.
- Там порывы страсти, не сравнимые с моим! – томные возгласы сменились придушенным писком. – И сейчас я тебе это докажу! – не успела Блиц и глазом моргнуть, как Каин подскочила на месте и с силой прижал девушку к двери.
Однако совместного веса двух фриков дерево явно выдержать не могло, а потому в лучших традициях той страны, где располагалась база Миллениума, оба ввалились в комнату, вырвав петли с корнем.
Открывшееся глазам Зорин зрелище на секунду заставило ее забыть о весе Денди на ее спине, продолжавшего лепетать какие-то глупости.
И впрямь, не каждый же день можно лицезреть победу феминизма: на узкой койке с железной спинкой, затравленно озирающийся по сторонам и явно очень-очень сонный, уже лишенный водолазки, лежал Капитан, прижатый не самой тяжелой, но очень воинственно настроенной, Рип в неком подобии кокетливого халатика, наспех изготовленного из ночной рубашки садовыми ножницами. И хотя силовой перевес явно был на стороне Ганса, то явно впервые столкнулся с таким рвением коллег и только стремился забиться в самый уголок кровати, вяло потявкивая.
«Язык мой – враг мой», - мимоходом подумала Зорин и с силой откинула голову назад, врезав по носу Альхамбры и вскакивая на ноги, не обращая на потоки крови, льющиеся по лицу Денди.
- Чего разлегся?! Хочешь потомство на базе увидеть?! – с этими словами Зорин с силой высадила ногой оконную раму под взглядом обомлевшей Рип и выскочила в окно, наплевав на высоту и второй этаж.
Кубарем скатившись по жести и приземлившись в благоухающие какой-то гадостью кусты чего-то, Блиц сдавленно ойкнула, когда на нее сверху приземлился Ганс, который слегка замешкался, отдирая от себя любвеобильного Волшебного стрелка.
- Слезь с меня, туша, - прохрипела Зорин, отмечая на фоне разочарованный визг товарки. – Ну, чего замер?! В джунгли, ма шери, в джунгли! – прикрикнула она на нерасторопного Капитана, который уставился на разбитое окно: оттуда, крича что-то неразборчивое, хотела вылезти Рип, которую, в свою очередь, отталкивал Денди. – Бежим. Пока эти двое не догадались по лестнице спуститься! – Ганс встряхнулся и помчался вслед за шустро отмахивающей локтями иллюзионисткой.
Нагнав ее, оборотень различил бормотание:
- Теперь дня на два, это точно… пока эти двое не придут в себя… ну пожалуйста, пускай эти герои бразильского сериала найдут успокоение в объятиях друг друга… - заметив на себе недоумевающий взгляд, Блиц рявкнула. – Нечего на меня так смотреть! Этих двоих мне Майор запретил рубить! И на амурном фронте, - со смешком добавила она, - мы с тобой явно два самых плохих солдата. И кстати, мы будем отсиживаться в джунглях дня два. Ты еду ловить умеешь?
Fin
-
-
12.03.2008 в 22:00-
-
13.03.2008 в 01:52АВТОР: Nefer-Ra
ЗАКАЗЧИК: Millen
ЖАНРЫ: юмор
РЕЙТИНГ: всем можно
ПЕРСОНАЖИ: Док, Майор, Шредингер, Зорин
СТАТУС: закончено
Шредингер уже несколько минут наблюдал за скандалящим начальством. Док заламывал руки, закатывал глаза и всячески изображал умирающего лебедя. Только почему-то попутно ощипываемого, судя по воплям. Майор, вооруженный папкой с годовым отчетом, переорать медика не пытался, но на все театральные жесты упрямо мотал головой.
Шарфюрер поежился.
- А чего это они?
Зорин сдвинула реквизированную у Капитана кепку на один глаз и удостоила спорщиков ровно половиной взгляда, философски заключив:
- Милые бранятся, только тешатся.
Мальчишка, неделю назад вернувшийся из Японии и отягощенный помимо двух лестных ему слов "ня, кавай" еще и энным количеством совершенно необязательных знаний (до недавнего времени мирно заключенных под обложкой красочно иллюстрированного романа о самураях), передернулся:
- Милые?
Блиц хмыкнула:
- Ага. Они самые.
Шредингер позеленел.
- Расслабься, парень. Единственная страсть Майора мирно томится в духовке, а Дока - в стеклянных банках в подвале, - старлей надвинула кепку обратно, - впрочем, по финансовым вопросам у них обычно полное взаимопонимание.
- Не похоже... - шарфюрер с сомнением дернул ухом.
- Дай людям поскандалить, а? Не видишь, разве, им это нравится. Чистое, незамутненное чувство.
Конец.
З.Ы. Изначально сочинилось не так, но, видимо пойдет серия микро-историй.
-
-
19.03.2008 в 19:54Здесь было много трофеев Третьего Рейха. С типично немецкой педантичностью они были аккуратно упакованы и разложены по ящикам: черепа, банки с чьими-то органами (частью разбитые, и их содержимое вылилось наружу), зубные коронки... Это Хенкель уже видела. В детстве она видела хронику, снятую немецким журналистом в концлагере: невозмутимый нацист раскладывал подобные вещи по полочкам. В Бухенвальде? В Аушвице? Кто знает...
Им говорили, детям, что это плохо. Что война - это страшно, это приносит боль всем и никогда от неё нет удовлетворения, потому что даже если ты победил, цена этой победы - человеческие жизни. "Цени человеческую жизнь".
Мог бы предположить тот, кто сказал эти слова, что Хенкель никогда не ценила жизнь: ни свою, ни чужую? Уже тогда, когда она смотрела кадры хроник, Хенкель поражалась стойкости, спокойствию и достоинству арийцев. Она была уверена, что в роду её были такие благородные люди, подражала.
Убивать без сожаления. Убивать мразь. Однако нехватка жизненных средств заставила пойти в наёмники - наниматься к такой же мрази. Ненавидеть этого зарвавшегося итальянца, его окружение, и получать удовольствие лишь от убийства...
Хенкель не могла предположить, что её идеал ещё жив. Благородный ариец с такими же взглядами на жизнь, с такой же ненавистью к жизни. Майор. Майор Монтана.
Пройти в зал. Все стены увешаны экранами, на которых отражается вся битва. Бойня... одна мысль о том, сколько мрази погибло на улицах Лондона, пробудила какое-то тёмное, порочное удовольствие.
Майор сидит в кресле, спиной к Хенкель. Он внимательно смотрит, он ждёт... чего? Неважно, главное, что он такой же. Он - идеал.
Хенкель прошла к креслу.
- Майор...
Скрип кресла. Майор, чуть прищурившись, вглядывается в лицо Хенкель. Улыбка постепенно растягивается на бледном лице.
- Я пришла к вам. Я буду драться за вас, - сбросить плащ, вынуть белую вставку из ворота рубашки. - Я постигла ваш идеал. Я жду приказаний.
- Добей дворецкого, Хенкель Вольф, - глаза ещё более сощурились. - И я подумаю о твоём звании.