[сурикат бонапарт]

Они идут узким переулком. Фонари не горят, и Норвегия крепче держится за руку датчанина - мало ли что. Он может и не успеть вызвать тролля, а Дан хоть и держит пистолет в руке, но стрелок из него... неважный, скажем так. Дай бог, если в упор попадет.
- Ты заключил договор с Германией. - Нор не задает вопрос, он утверждает. В голове юноши слабо укладывается, как можно вообще о чем-то договариваться с _этим_... Достаточно посмотреть, как он покромсал Чехословакию.
- Ну да. Пакт о ненападении. Я не трогаю его, он не трогает меня, - Дания хохочет. Он пьян, кажется? Нору чудится запах спиртного. Хотя он всегда так улыбается, даже когда трезв, а это редко случается. Ну, в последнее время...
Мир сходит с ума, все помешались... даже тихоня Финляндия. Как бы Ис что не выкинул...
Нор закусывает губу. Как бы так подобрать повод, чтобы вернуть младшего брата себе? Не оставлять же его на этого придурка. За придурком самим нужен глаз да глаз.
- И ты веришь, что он будет его соблюдать? Ты слишком близко. - То ли это про границу Дана с Людвигом и его полоумным братцем, то ли... Дан наклонился к нему и стискивает ладонь норвежца так, что аж косточки хрустят.
- А что, ты волнуешься за старшего братика? - Дания ухмыляется. М-мерзость... сломать бы ему челюсть, но кости у датчанина железные, только кулак отобьешь.
- Заткнись. Я _хочу_, чтобы ты сдох. Но ты пока еще нужен.
Да, именно так. Граница между... заслоняет его от нацистских тварей.
- Откровенно, ничего не скажешь, - Дан снова смеется. - Сразу видно, что малыш Нор беспокоится, - тянет он противным сюсюкающим голосом, как будто говорит с ребенком.
Нор дает ему пощечину. Еще одну и еще... а потом вцепляется в воротник его куртки и изо всех сил тянет на себя, добиваясь, чтобы Дан наклонился. Тот послушно наклоняется, чудом сохраняя равновесие.
- Пообещай. - Нор закричал бы, если был кем-нибудь другим, а не Норвегией. - Поклянись, что с тобой ничего не случится, кретин.
Он напоминает себе сейчас этого психопата, Южного Италию. Только Испания будет поумнее.
Датчанин тупо лыбится. Ох, как кстати тут был бы железный лом или кусок рельсы... ох, как кстати.
- Да ты же знаешь, все будет в порядке.
- Ты всегда так говоришь, - норвежец отворачивается. - А потом тебя приносят.
- Неправда!
- Правда. Дан, мне не хочется напрямую граничить с нацистскими ублюдками. Так что принеси пользу, угу? Хоть какой-то толк от тебя будет.
- А что я за это получу? - Идиотская улыбка становится алчной. И идиотской.
- Я тебя поцелую. В щечку, - Нор морщится. Придется сжать зубы и потерпеть рядом с собой эту тушу. Зато потом можно будет дать ему в морду, это немного скрашивает печальную перспективу.
- По рукам.
- По рукам.
А потом он стребует за второй поцелуй право на Исландию, Гренландию и Фареры. Нечего его баловать. Пусть Дания радуется, что он для чего-то вообще еще нужен, что его помнят...
Вот Нор бы, например, с радостью бы забыл. Оставил бы в памяти этот узкий переулок в Копенгагене - и все, и больше ничего не надо. А то нечестно выходит - вся память - датская. И шведской немного (но Швецию можно оставить, он неплохой), и кусочек исландской. Будь его воля, он бы все датское повыкидывал, без сожалений, потому что и жалеть нечего.
Особенно нечего жалеть его дурацкую улыбку и не менее дурацкую уверенность в том, что его на самом деле все любят, в том числе Нор.
- ...ладно, черт с тобой. Два поцелуя, и разойдемся.
Просто так. И пусть Дан только посмеет что-нибудь себе возомнить.

@темы: smth stupid, ttly like 4 u

Comments

[Сам себе королевство]

Ух ты *__*

[My Dear Lipto]

ыыы ^___^