читать дальшеЗануда сидит за столом и работает. Питер не знает, в чем заключается эта "работа" - но слышать, как старший брат недовольно ворчит и шелестит бумагами, ему очень нравится. Сам Питер лежит на ковре и играет с солдатиками, расставляя их в боевом порядке. Конечно, Америка, который подарил ему этих солдатиков, просил не показывать их Зануде, но когда это Силенд слушался старших? Альфред, правда, не такой скучный, как братец, он почти такой же, как сам Питер, только выше... и очки, почти как у Бервальда. Интересно, почему Зануда так не любит Альфреда? Злится, когда тот приходит поиграть с Питером, говорит, что тот на него дурно влияет. В чем это "дурное влияние", объяснить не может, хотя его уже не раз спрашивали. Питер фыркает, передвигая солдатика на другое место. Америка ему нравится. Он независимый; Силенд тоже хочет быть независимым, но когда он сказал об этом Зануде, тот сначала долго кричал, а потом - странное дело - расплакался. И повторял что-то про "снова". Питер тогда мало что понял, но Зануду ему было даже немножечко жалко. Тот не виноват, что он скучный и некрасивый, и что овсянку принято есть на завтрак, так в этом он тоже не виноват.
За размышлениями он не замечает, как Зануда встает из-за стола и опускается на ковер рядом с ним. Обычно они немного играют вместе, минут двадцать, не больше, а потом Зануда ведет Питера спать. Но в этот раз он молчит, а ведь обычно говорит что-то вроде "Ну что, давай немного повеселимся", хотя это у него получается так же занудно, как и всегда. Он просто смотрит на солдатиков, даже не моргает, кажется, только губы кусает и чуть хмурится. - Откуда они у тебя?.. - наконец выдавливает Зануда, и голос у него не похож на его обычный голос. Он протягивает к мальчику руку и неловко задевает строй, отчего солдатики падают, как костяшки домино. Питер молчит. Ему ...страшно. - Альфред?.. - а глаза у британца пустые. В них ничего нет, кроме тупой обреченности. Он наклоняется над солдатиками, опираясь на кулаки, и Силенд видит, как локти и плечи у него дрожат. По щеке Зануды стекает слеза, и Силенд ужасающе четко понимает - он еще долго не сможет просить независимость.